October

Cуперские обойки! На рабочем столе классно смотрятся. Я думаю они и должны быть тёмными. Сериал всё-таки мистический,а не комедийный

October
эти все радуют))

ну всё сегодня вторая серия 3 сезона)))я в состоянии эфекта и ожидания))

Вот ещё клёвый! Дочитайте до конца)))))

Про Джо и Дина
– Дин.

Небольшая, крошечная пауза, и он отвечает.

– Джо.

Я знаю его чуть больше трех месяцев, я влюбилась, полюбила и заставила себя разлюбить его, но всякий раз, когда я слышу его голос, у меня начинают дрожать руки. Все еще.

– Я…, - слова не хотят приходить. Правильные слова куда-то убежали и спрятались, а неправильные слишком неправильны, чтобы говорить их. Я не знаю, как начать и что сказать. Дин терпеливо молчит. – Я вижу сны, - мой голос дрожит.

– И?

Удивление, раздражение или насмешка? Не знаю.

– Неправильные сны. Словно бы… словно бы тот демон… Сэм… одержимый Сэм… сделал что-то со мной. Дин… ты знаешь демонов. Такое бывает?

Он молчит. Я смотрю на часы – середина ночи. Поздно. Или рано.

– Бывает, - неохотно отвечает он. На заднем плане слышна какая-то возня, недовольный, заспанный женский голос. Я сжимаю руки в кулаки, ногти впиваются в ладони. Щеки горят. Дин что-то отвечает, прикрыв трубку ладонью.

– Ты где? – зачем-то спрашиваю я. – Извини.

Помехи, хлопает дверь, и теперь я слышу уличный шум – гудки машин, голоса. Дин где-то далеко, в большом городе. В каком-то большом городе. А я здесь.

– У тебя был амулет? – он говорит тихо, видимо не хочет, чтобы та женщина – девушка? – слышала наш разговор.

Амулет. Я стискиваю маленькую, холодную железную монетку.

– Был. Был, наверное. Я плохо помню. Был, - и мой голос все еще дрожит.

– Провалы в памяти?

– Нет. Хотелось бы, но нет.

– Реакция на святую воду, соль?

– Никакой.

– Что-то странное? Необычное?

– Да, но не сверхъестественное. Просто… напряжение.

Я слышу, как он вздыхает. А еще, должно быть, хмурится и пожимает плечами. Вспоминаются слова Сэма – ты для него всего лишь маленькая девочка. Глупая, маленькая, раздражающая, надоедливая, влюбленная.

– Дин?

– Да.

Глубокий вдох.

– Ты приедешь?

Семь секунд, я считала. Семь секунд, и он отвечает.

–да...

~~*~~

Они приходят утром. Врываются в мою беспокойную жизнь – резко, неожиданно, как всегда. И снова колени чуть-чуть дрожат, снова я нервно тереблю в руках край фартука и боюсь обернуться раньше, чем следовало бы.

– Привет, Джо.

И я оборачиваюсь. На одно мгновение весь мир сосредотачивается в его глазах – не тех, черных, демонических глазах – а просто глазах Сэма. Настоящего Сэма. Наверное, настоящего Сэма. И волна паники, страха, даже ужаса захлестывает меня с головой.

И не надо считать до двадцати трех. Все обошлось одним мгновением, секундой. Секундой, и с таким трудом собранная на место жизнь вновь разлетается на кусочки.

Я вспоминаю.

Его глаза – беспросветно-черные, вобравшие в себя весь мрак, всю ту тьму, которой надо бояться и которую надо убивать. Его дыхание – горячее и прерывистое, щекочущее мою кожу, обжигающее. Его шепот – страстный и ранящий, причиняющий боль. Его руки. Его.

Вспоминаю, как я извивалась под ним, как прижимала его к себе, просила, умоляла. Жаждала. Плакала. Захлебывалась страхом.

Одна секунда, только одна секунда и еще один взгляд на Сэма Винчестера – и я вновь ныряю в темное, вязкое озеро ужаса и одержимости. И мне снова хочется кричать. Плакать. Бежать – далеко, далеко, далеко отсюда. Когда-то мне казалось, что я сильная. Теперь я понимаю – я слабая. Я надкушенный плод, неполная. Не целая. И нужно лишь совсем чуть-чуть, чтобы вновь рассыпаться на кусочки.

~~*~~

Дин удерживает меня за плечи. Я не помню, как и когда он затащил меня сюда, в тесный коридор между подсобкой и туалетами. Не помню, что я говорила – и говорила ли? – Сэму. Как будто бы кто-то стер эти несколько минут из моей памяти. Стер напрочь, и забыл заполнить пустой место чем-нибудь еще. Так и остался шероховатый след, как на бумаге от ластика.

Горло пересохло, и губы болят. И на ладонях остался глубокий след от моих же собственных ногтей. Но я уже почти в порядке.

– Извини, - поспешно говорю я, и хочу отстраниться, но Дин продолжает удерживать меня в том же положении. И смотрит, внимательно, всматривается в меня. Словно бы ищет что-то странное. А потом убирает руки с моих плеч.

– Ничего. Сэм понимает, - голос у него ровный, но взгляд по-прежнему настороженный. Опасный взгляд. Словно бы Дин вдруг решил, что я теперь опасна. Не просто маленькая, глупая и надоедливая, а еще и опасная.

Он протягивает руку и вынуждает меня наклонить голову влево. Я знаю, на что он смотрит. Там след от укуса, уже поблекший, но все еще различимый. А потом его взгляд скользит ниже, на расстегнутый ворот моей блузки и темный шнурок амулета на шее. Дин слегка касается блестящей монетки, переворачивает туда и обратно.

– Он был на тебе?

– Да, - киваю я, хоть и не уверена. Но сейчас, когда Дин рядом, все кажется проще. Сейчас, когда я больше не вижу Сэма и, если сосредоточусь, то могу отогнать воспоминания той ночи на задворки памяти. – Что ты думаешь?

Он медлит, глядя на меня. Коридор узкий, и я отступила к самой стене, но между нами все равно едва ли наберется двадцать сантиметров. Он слишком близко ко мне. Я слишком близко к нему. Я пытаюсь унять дрожь и не думать. Ни о чем.

– Тебе идет эта блузка, - и усмехается.

– Я не об этом.

Он пожимает плечами и отворачивается. И сейчас уйдет. Оставит все свои подозрения при себе, как всегда, как обычно. Дин никогда не делится своими подозрениями.

Я хватаю его за руку.

– Ты думаешь, что я одержима, - это не вопрос, утверждение.

Он морщится, но не пытается освободиться. Я сама чуть ослабляю хватку, но не отпускаю его совсем.

– Не важно.

– Я имею право знать?

Кривая усмешка.

– Имеешь. Я не думаю, что ты одержима.

– Дин!

– Не в общепринятом смысле. Возможно, демону нужно было, чтобы ты определенным образом реагировала на Сэма.

Вполне определенным образом.

… один …

– Если ты и Сэм не будете пересекаться некоторое время, я думаю, все обойдется.

Некоторое время – это всегда.

Я не смогу видеть Сэма, значит, я не увижу и Дина.

… два …

Я переживу. Так даже будет лучше. Если никто не будет раз за разом заново разрушать мою жизнь. Так будет лучше.

… три …

– Да, – соглашаюсь.

… четыре …

Я все еще цепляюсь за его руку. Все еще, как за соломинку. Как за последнюю возможность получить что-то. Что-то обещанное.

… пять …

Тогда, жаркой, душной ночью, демон шептал мне не просто какие-то слова. Не разрозненные, бессмысленные слова – это были обещания. Обещания чего-то такого, что только он мог дать мне. Обещания, от которых я замирала, застывала, от которых жар разливался по моему телу, и я начинала дрожать от предвкушения, ожидания. Обещания, которые никогда не будут выполнены, лживые, неискренние обещания.

Демоны лгут.

… шесть …

Но я хотела этого. Я хотела верить.

… семь …

Я протягиваю руку, и мои пальцы дрожат. Протягиваю руку и неуверенно касаюсь ворота его рубашки, замираю на мгновение. А потом шагаю ближе.

… восемь …

Руки Дина опускаются на мои бедра. Туда, где между фартуком, джинсами и блузкой виднеется небольшой участок обнаженной кожи.

… девять …

Я прижимаюсь к нему.

Время, вязкое и текучее, неумолимо бежит вперед. Ползет вперед. И я стараюсь не дышать, чтобы не спугнуть, не упустить момент.

А потом Дин отталкивает меня и уходит. Не на двадцать три, на десять. Не на мое рубежное число, не тогда, когда это должно было бы произойти. А вот так вот. Неожиданно.

Он останавливается у выхода в бар, что-то говорит, но я не слышу слов. Я просто смотрю на него и жду, когда он уйдет совсем. И надеюсь, что смогу это пережить. Что смогу снова разлюбить его. Как разлюбила уже однажды.

Я смогу.

Я должна.

И Дин уходит, зовет Сэма, и они уходят. Хлопает дверь – резкий, злой хлопок. Отрывистый, как слово «все». Теперь уже все.

И я медленно сползаю по стене вниз, сажусь на грязный пол и обхватываю колени руками.

~~*~~

Я просыпаюсь от собственного крика. Как всегда резко, неожиданно. Раскрываю глаза, и жду, пока наваждение ускользнет. И понимаю – я не одна.

Я привыкла узнавать его. По голосу, по движениям. По запаху. Когда-то я любила твердить, что это связь, это узы, но сейчас я знаю – нет. Нет никакой связи, и не было. Были фантазии и желания, надежды, которые никогда не сбудутся. Был демон, который лгал. И говорил правду, потому что правда тоже причиняет боль.

Я приподнимаюсь на локтях. Смотрю на себя, непристойно изогнувшуюся, в задравшейся до груди футболке, и чувствую, как горят щеки. Мне стыдно, мучительно, невыносимо стыдно, потому что меньше всего на свете я бы хотела, чтобы Дин видел меня такой. Одержимой, сексуально одержимой демоном. Извивающейся во сне, пытающейся поймать ускользающее удовольствие. И кричащей, умоляющей.

Продавшейся.

Одеяло соскользнуло на пол, и я могу только поспешно сесть, подтянув колени к груди, сжаться. И ненавидеть себя.

– Значит, это так, - говорит Дин. И его голос звучит странно. Непривычно. По-другому.

Он сидит на стуле у стены, напротив моей кровати, сидит неподвижно, и я не могу различить его лица. Не могу понять, как же он смотрит на меня сейчас. Не могу понять, презирает он меня или жалеет.

Мне стыдно. Почти больно, как бывает, когда ускользает последний шанс. Когда ты понимаешь, что шанса больше не будет.

– Да, - тихо отвечаю я. Когда говоришь тихо, не так понятно, что голос дрожит. – Зачем ты вернулся?

Он молчит. Все, что я слышу – отчаянный стук собственного сердца, перегоняющего кровь туда и сюда, горячую кровь, с привкусом соли и серы. Одержимая демоном. Одержимая.

– Хочешь кофе? – глупый вопрос. Но он соглашается.

– Давай.

~~*~~

Я зажигаю свет в кухне, жмурюсь, прикрываю глаза рукой. Дин стоит позади меня, прислонившись к двери, и я чувствую его взгляд. Я думаю, что чувствую его взгляд. И мне неловко.

Возбуждение еще не спало, и мне хочется что-нибудь сделать, как-нибудь помочь себе – но пока Дин здесь, я не могу. Мне остается только кусать губы и искать банку с кофе на верхней полке кухонного шкафчика.

– Почему ты вернулся? – повторяю я. Разговоры отвлекают, успокаивают, я говорю и думаю о словах, не об ощущениях. Ощущения уйдут, исчезнут.

– Ты не говорила, что он сделал с тобой.

– Ничего, - качаю головой я. – Тогда он не сделал ничего. Все началось потом, позже.

Снимаю банку, ставлю на стол. Оборачиваюсь, наконец.

– Что мне делать?

– Поставить кофе на плиту, - усмехается Дин. – Только включить сначала.

Я не знаю, почему вдруг в глазах появились слезы. Я не знаю, почему я шагнула вперед и вцепилась в него, уткнулась в потертую кожаную куртку, пахнущую дымом и дорожной пылью. Не знаю, почему его руки сомкнулись на моих бедрах, почему он притянул меня к себе, прижал плотнее.

– Дин…

– Это было довольно-таки… многообещающее зрелище, - бормочет он, и это что-то вроде извинения. Наверное.

Мы рядом. Ближе, чем когда-либо были, ближе, чем я когда-либо хотела быть. Все возвращается – возбуждение, обещания; только вот рядом со мной уже не демон. Уже нет.

Я знаю, что он оттолкнет меня. Знаю. Я могу считать, могу не считать – это произойдет.

Но он не отталкивает меня. Его руки скользят выше, под футболку, и грубая кожа его ладоней царапает мне спину. Я прижимаюсь к нему. Как липучка – захочешь, но не оторвешь.

Поднимаю голову, смотрю ему в глаза.

– Пожалуйста, Дин, пожалуйста. Я не могу больше так, не могу, не…, - и он прижимает мне палец к губам. Качает головой – нет, нет, нет и нет. А я хочу… умолять. Просить.

– Я не хочу твоих слез на своей совести.

– Я не буду плакать. Не буду…, - и слезы текут по щекам. Соленые, глупые слезы.

И Дин сдается. Приподнимает меня, вынуждает опереться о край столешницы, и я обхватываю ногами его бедра. Тяну к себе. Не хочу отпускать.

– Пожалуйста…

И темнота, затаившаяся в углах, уголках и щелях, смеется надо мной.

5. Исход

Я могла бы составить длинный список того, что я сделала, хотя не должна была бы. Длинный список, почти бесконечный. Его можно было бы свернуть в трубочку – как обычно свертывают длинные листы бумаги – и спрятать в шкаф. Скелет в шкафу. Мой собственный скелет в шкафу.

Я привыкла жалеть. Привыкла делать, думать и ненавидеть себя за сделанное. Привыкла гадать – что было бы, если бы я сказала не то, а это. Если бы я сделала не то, а это. И, главное, я всегда получала от этого странное удовольствие.

Но не сейчас.

~~*~~

Ночь, темно и душно, и я лежу на кровати, накрывшись простыней. Широко раскрыв глаза, вглядываюсь в темноту. Прислушиваюсь к ровному, размеренному дыханию Дина, и знаю – просто знаю – что он не спит. И в этом и есть близость.

Не в том, что было. Не тогда, когда я плакала, кричала, вырывалась и умоляла. Не тогда, когда я пыталась не вспоминать и не сравнивать, не думать – забыть – о Сэме-демоне. Не тогда, когда я вспоминала, и непонятное, противоестественное, призрачное чувство захватывало меня целиком. Не тогда.

Сейчас.

Я вглядываюсь в темноту – смазанные линии, стертые недостатки. Черно-серый мир, которого я никогда не понимала. Которого я никогда не пойму, наверное.

Почему демоны выбирают тех, кого они выбирают? Почему преследуют их в беспокойных снах, мучают, обещают? Почему Сэм, почему я, почему не Дин?

Я смотрю на него, украдкой. Он рядом, но в то же время и не рядом. Со мной и не со мной. И я смотрю на него и гадаю, была ли хоть одна женщина, с которой он действительно был. И надеюсь, что ее не было. Потому что тогда – и это глупая надежда – но тогда у меня есть шанс. Маленький, крошечный, почти незаметный шанс. Что когда-нибудь я смогу быть рядом с ним, снова. Смогу быть рядом для него, как он был сегодня для меня.

– Ты знаешь, что я могу тебе дать, детка, - шептал мне демон. А сейчас, в это самое мгновение, короткое и мимолетное, я ничего не хочу для себя. И обещания ничего не значат. Что бы он ни обещал, сейчас мне ничего не нужно.

И я улыбаюсь. Впервые за долгое время я улыбаюсь.

~~*~~

Я просыпаюсь среди ночи, резко, внезапно. Как много раз просыпалась до этого. Одна. И решетка делит темное небо на аккуратные квадратики. Все по-прежнему.

Подтягиваю колени к груди, сажусь. Гадаю – снилось ли мне все, или нет. Кусаю губы. Потом натягиваю футболку и босиком выбегаю во двор. Надо мной беззвездное небо, рваные клочья черных облаков, и я ежусь от пронизывающего, холодного ветра.

Импала здесь. Черная, простая и элегантная в своей простоте. Я смотрю на нее, переминаясь с ноги на ногу, цепляюсь за этот кусочек ускользающего постоянства. Импала здесь, и значит пока все в порядке.

– Только не говори, что ты хочешь угнать мою машину.

Я улыбаюсь. Нет, я бы просто спряталась в багажник и ездила с ними по бесконечным дорогам Америки. Но этого не будет.

И Дин опять подшучивает надо мной. А это, наверное, значит, что он простил мне все, что было.

– Уезжаешь?

– Первоначальный план мне все еще нравится, - отвечает он. Подходит ко мне, останавливается рядом, протягивает руку и чуть касается амулета на моей шее. – Остерегайся демонов, Джо.

– Буду, - киваю я. Я и правда буду. Наверное.

Он пожимает плечами и идет дальше. К Импале. Где есть место только для него и Сэма. А третий, как известно, лишний.

Когда-то мне было больно. Сейчас – нет. Я смотрю ему вслед, как он идет через двор. Уверенно, решительно. Дин всегда такой. Всегда знает, что делает. Потому, наверное, я и восхищаюсь им. А, может, и не только потому. Если бы я знала, за что я люблю Дина, мне не было бы так трудно его разлюбить.

– Я позвоню, - говорит он напоследок, и садится в машину. Это ритуал у него такой. Хотя мы оба знаем, что он не позвонит. Вернуться, может, и вернется, а позвонить – нет.

И я стою на холодном бетоне, босиком и смотрю ему – им – вслед. Пока черная Импала не исчезает за поворотом.

Fin

Посмотрела я первую серию 3 сезона и мне понравилось,вошла в азатр хочу продолжения....